В бою под Ялтой русские понесли самые большие потери за всю Крымскую кампанию. По команде «в штыки», построившись в каре, в яростной атаке кидались солдаты на турецкие порядки, падая один за другим под плотным ружейным огнем. Из 222 в живых остались 17. В плен не сдался никто. Благодаря героическому сопротивлению Ялтинского поста русским войскам удалось вовремя сконцентрировать силы для контрудара и предотвратить возможную потерю Крыма.
Русско-турецкая война 1768–1774 годов была войной интересов и приоритетов. Огромная, но уже ослабевшая Османская империя стремилась проучить «зарвавшуюся» Россию, отнять у нее южные территории. Поводом послужили польские события. Король польский, Станислав Понятовский (кстати, один из бывших фаворитов Екатерины Второй), подавляя с помощью отряда русских казаков восстание шляхты, заскочил сгоряча в занятый турками город Балта, что и было расценено султаном Мустафой как повод к войне. Турки заключили союз с польскими повстанцами, а Россию формально поддержала Англия, прислав своих военных советников.
Про саму войну, в ходе которой прославились граф Орлов (Орлов-Чесменский – в честь Чесменского сражения, где был уничтожен турецкий флот), Румянцев (Румянцев-Задунайский), Суворов и Кутузов, а Турция потеряла значительные территории и де-факто Крым, который де-юре оставался независимым, в одной статье не расскажешь. Но можно проанализировать, почему Османская империя проиграла эту войну. Ключом к пониманию ситуации является, казалось бы, незначительный на фоне шести лет сражений эпизод, случившийся уже после подписания 10 июля 1774 года Кучюк-Кайнарджийского мира.
Как снег на голову
Итак, Россией и Крымским ханством был подписан «Мирный и союзный трактат» (со стороны ханства его подписал Сахиб-Гирей). Между Российской империей и «Вольной татарской областью» устанавливались «союз, дружба и доверенность». Керчь и Еникале, две бывшие турецкие крепости, передавались русским. До окончания войны в Крыму должны были находиться русские гарнизоны, а в Бахчисарае – наш посол (резидент) П. Г. Веселицкий. Изначально Екатерина Вторая вовсе не планировала присоединять Крым – она рассчитывала на вассальную присягу, тем более такой опыт уже имел место.
Списочный состав русских войск в Крыму насчитывал до 19 тысяч солдат под командованием генерал-поручика Прозоровского. Но реальность внесла коррективы: моровое поветрие, то есть холера, косило всех без разбора, и в строю оставалось не более 10 тысяч активных штыков. Однако нашему «союзнику», хану Сахиб-Гирею, докладывались весьма преувеличенные цифры – дабы внушить почтение к русскому оружию.
Турецкая разведка среди татарского населения работала достаточно хорошо. Именно поэтому идея военного десанта в Крым, который должен был поднять восстание среди местного населения, имела шансы на успех. Как писал историк Крымского ханства В. Д. Смирнов: «Ободренные уступчивостью России… крымские татары, т.е. собственно партия, желавшая возвратиться в турецкое подданство… стали опять заискивать у Порога Счастия, начав присылать одно за другим письма» об «избавлении Крыма от неверных».
Именно по этой причине через неделю после подписания мира, 17 июля 1774 года, у деревни Алушта состоялась высадка турецкого десанта, которым командовал Гаджи-Али-бей (по разным подсчетам, от 35 до 50 тысяч, среди которых было до 20 тысяч янычар). И без того невеликие русские силы вдобавок были рассредоточены по всем возможным местам высадки. Алушту охранял небольшой отряд егерей, который несколько часов держал оборону против турок и отступил к Ак-Мечети, только полностью израсходовав боезапас.
Неподалеку, в деревне Ялта, в то время располагались две роты Брянского мушкетерского полка, которому были приданы два орудия с 16 канонирами и 11 донских казаков: всего 222 человека. Командовал сборным отрядом премьер-майор Салтанов – кстати говоря, 71-й по счету кавалер одной из самых почетных в то время в России наград – ордена Святого Георгия IV степени. (Учрежден был этот орден Екатериной Второй, давался за действительные победы и личное мужество. Цвет колодки – оранжево-черный – был забыт в советское время, но потом возродился в Великую Отечественную в ордене Славы трех степеней.)
На русских штыках
Грохот пушек и частая оружейная стрельба не остались незамеченными в Ялте. 18 июля Салтанов срочно вышел на помощь осажденной Алуште, но вовремя увидел, что основные силы десанта идут морем прямо к его посту. Опасаясь быть отрезанным, премьер-майор дал команду вернуться и, собирая мелкие сторожевые посты по побережью, наперегонки с турками двинулся к Ялте.
По дороге, в Партените, русские отразили атаку небольшого десанта на лодках. Пока спешно готовились к обороне Ялты, вернулись посланные в разведку казаки и доложили, что наших частей в Алуште уже нет, «а деревня Алушта вся зажжена и в ней многое число ходит турков». С верхней дороги Салтанов прекрасно видел, как повсюду в прибрежных деревнях высаживаются турецкие солдаты. Положение Ялтинского гарнизона становилось все более критическим.
На рассвете 19 июля началась высадка основного десанта. Одновременно со стороны гор пост атаковали восставшие крымские татары. Брянские мушкетеры дрались в полном окружении; им удалось отразить первый штурм. С кораблей по посту били турецкие орудия. Взрывом была разрушена греческая церковь. Турки зажгли высохшую траву, пустив пал в сторону русских окопов, и второй штурм брянцы отражали, задыхаясь в дыму и огне.
Сражение продолжалось с раннего утра до полудня. Но вот одна за другой замолчали пушки – зарядов уже не осталось, а канониры большей частью погибли. Потом стих и ружейный огонь – вышли порох и пули. Посланные за помощью к основным силам подпрапорщик и семь казаков были схвачены турками и затем казнены на глазах у осажденных. Следующий приступ обещал стать последним – его просто нечем было отражать.
И тогда произошел самый страшный эпизод битвы за Ялту, который, как это ни странно, долгое время оставался неизвестным. Майор Салтанов, подобрав ружье убитого солдата, скомандовал «в штыки», и русские, построившись в каре, в яростной атаке кинулись на турецкие порядки, падая один за другим под плотным ружейным огнем. Добравшись до вражеского строя, они заработали штыками и прикладами, быстро пробив себе дорогу к лесу. В густом сосняке бой распался на множество рукопашных стычек, где каждый сражался как мог.
Поздним вечером к основным русским силам в район Балаклавы вышли капитан Михаческий, подпоручик Ачкасов, восемь рядовых, три канонира и четверо казаков – 17 человек из 222, оборонявших Ялту. Все семнадцать были ранены. Остальные, включая премьер-майора Салтанова, погибли при прорыве. В плен не сдался никто.
В бою под Ялтой русские понесли самые большие потери за всю Крымскую кампанию. Им в итоге пришлось оставить деревню, но было выиграно бесценное время: турецкое наступление задержалось на несколько дней, и это повлияло на дальнейшее развитие событий.
Привычный героизм
Контрнаступление русских войск под командованием генерал-аншефа М. В. Долгорукова началось 23 июля, а на следующий день у деревни Шумы, которая сейчас является частью Алушты, во время боя был тяжело ранен гренадерский подполковник М. И. Кутузов, наступающий в первых рядах пехоты. Пуля попала в левый висок и вышла через правую глазницу. Рану сочли смертельной, но он выжил. Правда, головные боли мучили потом будущего фельдмаршала всю оставшуюся жизнь.
28 июля к туркам, уже прижатым к самой воде, и к русским прибыли представители командования противоборствующих сторон, известив о том, что еще 10-го числа между Российской империей и Османской Портой подписан мир. Сев на корабли, остатки турецкого десанта ушли от берегов Крыма.
Так, благодаря героическому сопротивлению Ялтинского поста русским войскам удалось вовремя сконцентрировать силы для контрудара и предотвратить возможную потерю Крыма. Турецкий десант в Крым уже после подписания Кучюк-Кайнарджийского мира подтолкнул Екатерину Вторую к мысли о полном присоединении Крымского полуострова к России, что и было постепенно, шаг за шагом, осуществлено.
Героям обороны Ялтинского поста никто не ставил памятников. Об этом бое вообще особенно не упоминали в истории – только из официального рапорта Долгорукова на имя Екатерины Второй мы знаем имена офицеров и обстоятельства боя. Да еще в «Досугах крымского судии», изданных П. В. Сумароковым в 1805 году, говорилось о нападении на Ялтинский пост, причем все обстоятельства данного дела чудовищно перевирались. Укрепления заросли травой и развалились, остатки взорванной церкви пустили на строительство ялтинского мола.
И только сохранилось впоследствии в суворовской «Науке побеждать», написанной в 1796 году, как дальний отзвук Ялтинского боя: «Пуля – дура, штык – молодец!»; и долго еще в русской армии считалось, что штыки помогут всегда, даже в самом безвыходном положении.
