Юрий Анатольевич Шичалин. Родился в 1950 г. Доктор философских наук; кандидат филологических наук, переводчик, директор Греко-латинского кабинета, профессор, ведущий научный сотрудник ИФ РАН. Основная сфера интересов: история античной философии, история европейских образовательных институтов, методика преподавания и практическое преподавание древнегреческого языка.
– Юрий Анатольевич, скажите, почему вы стали заниматься школьным классическим образованием?
– Еще в школе я увлекался физикой и философией, философия взяла верх, и я поступил на философский факультет МГУ. Разумеется, это свидетельствовало о моей наивности, потому что мои представления о философии уже тогда связывались с именами Платона и Канта, а не с классиками марксизма. Но все ж таки я довольно быстро понял, что мне, во-первых, не по плечу та задача, которую возлагает вуз на советского философа и которая была сформулирована на первом же семинарском занятии, – ловить идеологических диверсантов; во-вторых, мне стало совершенно очевидно, что нельзя заниматься философией без серьезного изучения истории философии, а последнее невозможно без знания древних языков.
Еще в школе я стал знакомиться с латынью, а тут стал посещать факультативные занятия по греческому языку: их вел для философов профессор Андрей Чеславович Козаржевский, с которым нас впоследствии связывали самые дружеские отношения. Закончив первый курс, я оставил философский факультет, поступил на филологический и закончил его по кафедре классической филологии в 1974 году. Это было время безнадежного и тупого брежневского благополучия, от которого я не задохнулся только потому, что у меня всегда были хорошие собеседники – философы и поэты прежних времен, со многими из которых я знакомился на языке оригинала, а в современности отдушиной было общение с Алексеем Федоровичем Лосевым, у которого я секретарствовал с конца 5-го курса.
Был и еще один резон, позволявший без греховного уныния переживать убожество зрелого социализма. Размышляя о том, когда в России возник этот режим и каковы его перспективы, я понял, что перспективы – самые плачевные, потому что начали коммунисты с гонений на Церковь и закрытия классических гимназий, а такое начало – как свидетельствует исторический опыт – ни к чему хорошему привести не может.
Неудача попыток Сталина после победы в войне ввести в школу латынь только подтверждала мои выводы о безнадежности и бесперспективности коммунизма. Люди, более искушенные в политике, смеялись над моими выводами, но для меня в результате этих наблюдений и сделанных из них выводов ситуация прояснилась, и я с полным спокойствием продолжал в доступную мне меру сил заниматься классической филологией и философией, будучи уверен в недолговечности установленного режима.
Рухнувший в одночасье коммунизм и появившаяся возможность завести свое дело неизбежно привели меня к тому, что в 1990 году я зарегистрировал «Греко-латинский кабинет Ю. А. Шичалина»: мы начали работу с организации курсов древних языков, а в 1993 году открыли классическую гимназию.
