В этом номере героиней нашей рубрики стала Оксана Арбузова. Карьеру актрисы она легко поменяла на роли жены и матери. Сейчас у них с о. Иоанном шестеро детей. В интервью «Винограду» Оксана рассказала о своем активном образе жизни, карьере и о том, что будет делать, когда станет бабушкой.
– Вам легко далось превращение из актрисы в маму?
– Я начала сниматься в 14 лет и могу точно сказать, что люди специально рождаются для актерской профессии и кладут на нее всю жизнь. Вдоволь наснимавшись, наработавшись, вкусив все радости и печали этого мира, я поняла, что это не мое. Бывали моменты, когда приходилось себя переламывать на съемочной площадке. А зачем? Моя душа искала чего-то другого, не потому, что так лучше, а просто потому, что не мое.
Я мечтала иметь ребенка, но при этом даже не лелеяла надежду, что у меня будет любовь на всю жизнь. Потому что в мире искусства люди иначе относятся к любви, ребенок же – это святое. И только встретив своего мужа, попав в церковь, я поняла, что хочу сохранить это чувство и боюсь его утратить.
Мы почему-то представляли себе, что у нас будет трое детей. И рождаться они будут постепенно, с разницей лет в шесть. Но они стали появляться быстрее, и это, безусловно, было большим напряжением. Однако сложнее всего мне было с одним ребенком. Анфиса была капризная, не давала спать, требовала много внимания. У меня были срывы.
Поэтому, когда появился второй ребенок, стало казаться, что мне полный конец. Но получилось наоборот: дети как-то органично переключались друг на друга, у меня появлялось немного свободного времени. А с третьим все было вообще отлично. Но уже тогда я ожидала большой семьи, поскольку было ясно, что дети у меня рождаться будут, и часто. Но от усталости, от уныния, от страха перед беспробудной жизнью внутри семьи меня спасал потрясающий пример нашего прихода. Я видела, как живут другие многодетные семьи, и внутренне укреплялась.
– Но все равно вы продолжали оставаться популярной, вас, я знаю, продолжали приглашать в кино. Вы не думали вернуться в профессию?
– После того как я вышла замуж, получилось сняться только один раз в маленькой православной новелле «Рождественские сказки», которую снимали Илья Литвак и Александр Ковтунец. Семь лет я не снималась и поняла, что квалификация потеряна: мандраж перед камерой вернулся, нервы сдавали. А в прошлом году мы вели концерт Петра и Февронии. Я попробовала себя в качестве ведущей. Это было тоже очень тяжело. Видимо, моя нервная система не предназначена для таких вещей. Мои переживания длились трое суток до концерта и еще трое – после.
– Не было желания заняться чем-то другим? К примеру, написать книгу о воспитании? У вас же есть писательский опыт.
– У меня нет писательского опыта никакого! Обычно меня записывают в соавторы сценария – это неправда, как и многое другое, что иногда о нас сочиняют. И то, что вы говорите о популярности, относится не ко мне, а к моему мужу. Это он у нас фигура известная, а мы, что называется, прилипалы. Мы в тени его славы. Когда я выходила за него замуж, многие мои знакомые сказали, что я карьеристка. Наверное. Моя карьера получилась, но на другом поприще.
Что касается желания заняться чем-то еще, то могу сказать, что восхищаюсь теми женщинами, которые работают мамами и кем-то еще, но при этом у них дети ухоженные, воспитанные в духе Божьем. Мне кажется, у меня так бы не получилось, обязательно кто-то был бы обездолен: или работа, или дети.
– Из чего состоит ваш день?
– У меня младший ребенок на домашнем обучении. Я его преподаватель. Пока это получается, несмотря на то что я довольно нетерпелива. Зато благодаря домашнему обучению ребенок четыре дня в неделю в храме и в алтаре прислуживает.
Утро у меня начинается довольно рано. Бужу детей, они сами собираются и уходят, а я еще досыпаю. Потом бужу своего малыша, и мы с ним занимаемся до обеда. В обед приходят другие дети, и, если нет кружков, мы делаем уроки. Помогаю только двум детям – Нюше и Варе – с математикой. Я училась в математической школе и на уровне девятого класса еще могу помочь. (Десятый класс уже не училась, а только в кино снималась.)
Младшие дети занимаются домброй и балалайкой. Это мой крест, потому что дается нам тяжело, ведь я не умею играть на музыкальных инструментах, но тем не менее ноты балалайки вы-учила. После музыки обычно у нас ужин, мы садимся всей семьей за стол, а затем можем вместе отдохнуть либо сходить куда-нибудь.
Так строится мой день, если нет никаких занятий. Если есть, то мы берем музыкальные инструменты и отправляемся на занятия по классу домбры и балалайки, а потом в бассейн. Или вечером едем в храм.
Старшие девочки выросли, и Анфиса, которой сейчас 19, может запросто сказать: «Пойдем, мам, в кино сходим», и это очень приятно. Могу сказать, что я в 19 лет с мамой в кино не ходила, поэтому кайфую от этой ситуации. Как видите, я веду активный образ жизни, но с детьми.
– Есть мнение, что «заводить» детей хорошо, когда много денег.
– Тут все очень просто. Перед свадьбой муж попал в крупную аварию, и у нас забрали документы, чтобы мы выплатили долг. В итоге мы его выплатили. Все, что нам подарили на свадьбу, отдали за долги. И на протяжении лет 12 мы жили очень бедно, и дети появлялись один за другим. У нас уже было шестеро детей, когда
о. Иоанн пошел сниматься в кино, а пошел сниматься, потому что было действительно очень тяжело жить.
– Какова роль папы в семье?
– Мой муж занятой человек, и даже когда он не очень занят, я стараюсь его особо сильно не перегружать. Но мне он очень помогает: я же во многом приедаюсь детям со своими советами или замечаниями. В нашей семье слово папы – решающее. Но главное, он полностью взял на себя обеспечение семьи, благодаря ему я могу вести тот образ жизни, который веду.
Он прививает детям любовь к Родине. Наш папа настоящий патриот. Он неустанно говорит о том, что человек должен любить свою Родину, что наша Родина – это не только Москва, Россия, но, в первую очередь, наша семья. И дети много общаются с ним.
Когда он приходит домой, ложится на диван, все сразу налипают, не слушая его сердитых криков, что вообще-то ему хотелось бы немного отдохнуть и полежать одному. Каждый расскажет о том, что произошло за день, что волнует. Дети нам доверяют, несмотря на то что мы можем вспылить или не так отреагировать. Но у нас не бывает, чтобы кто-то замкнулся и жил своей жизнью.
– Что вам помогает сберечь отношения?
– Единственное, что нам помогает, – это любовь. Да, мы дикие, вспыльчивые, но и отходчивые. Мой муж такой человек, к которому надо подстраиваться, сам он подстраиваться не будет. Однако у него есть талант покрывать многое любовью. Да, он может опустить ниже плинтуса, что я воспринимаю как мое смирение, но может вознести до небес. «Быть с ней» вы читали? Кто такое может еще написать! Только человек, который по-настоящему умеет любить.
– В одном из интервью вы упоминали, что в юности у вас была депрессия, которая больше никогда не повторялась. Однако в вашей жизни было много трудных моментов. Как вы их преодолевали, как переживали?
– Та депрессия была еще до замужества – ощущение неприкаянности, того, что жизнь зря проживаешь. А другие трудности в семейной жизни?.. У меня после замужества всегда было чувство того, что я на своем месте, а все неприятности – это временные незначительные отклонения. И неизменной была мысль, что все будет хорошо. Со временем начинаешь понимать: если все плохо, то это не навсегда, обязательно наступит период утешения. Эта мысль с течением лет успела укоренится.
К тому же меня очень поддерживает муж, в нем веры больше. Его коронная фраза: «Не бойся, я тебя спасу», – всегда звучит в самый нужный момент и очень поддерживает.
А сама я плохой поддерживающий, чаще тревожусь. Когда его запретили в служении, до меня не сразу дошло. Но потом я стала ныть, унывать, нуждалась в каких-то словах. Мысль о том, что ему тяжело, пришла в последний момент, настолько я привыкла, что именно он меня поддерживает. А моя какая может быть поддержка? – Только молитва.
– А вы представляли себя бабушкой?
– Мы с мужем думали, когда станем бабушкой и дедушкой, сделать себе на латыни наколки на спине: «Никаких внуков». Дети будут нам звонить в дверь, а мы повернемся спиной к двери и снимем рубахи. Если серьезно, то, мне кажется, я буду веселой и необычной бабушкой. Если нужна будет моя помощь – пожалуйста, но вся ответственность о воспитании детей должна лежать на родителях.
– А как вы относитесь к возрасту? Вы его не боитесь?
– Боюсь. Это актерское. Как только актриса попадает на съемочную площадку, на интервью, куда бы то ни было, ей начинают петь дифирамбы о том, какая она красивая. И стареть становится в 10 раз сложнее. В церкви к этому я вижу другое отношение. Сейчас читаю Симеона Афонского, у которого написано буквально следующее: «Оставьте свое тело в покое, дайте ему спокойно постареть». Другое дело, что мой муж еще на свадьбе пообещал, что «спокойно» не получится: «Будешь рожать, пока жива, а для “спокойно” впереди – вечность».
