Иерей Владимир Вигилянский, руководитель пресс-службы Московской Патриархии
– Отец Владимир, Вы покрестились уже в зрелом возрасте. Скажите, какими путями Вы пришли к Церкви в эти суровые брежневские времена? Какие люди и обстоятельства способствовали принятию этого решения? Были ли в Вашей жизни особые, промыслительные события, через которые Господь открывал Вам Свою Волю?
– Получилось так, что сначала в нашей семье покрестилась моя жена, сразу же после нее – мои маленькие дети, а потом уже и я. Когда протоиерей Валериан Кречетов крестил моих детей, он с удивлением спросил меня, почему я не желаю к ним присоединиться. Я ответил ему, что пока еще не готов к принятию Таинства. На это он заметил, что если бы его, человека из священнической семьи и иерея с двадцатилетним стажем, сейчас спросили, готов ли он к принятию Святого Крещения, то он ответил бы так же, как и я, ибо как может человек признать себя достойным и готовым к такой высоте...
Я покрестился у него чуть позже, и воцерковление мое произошло уже в селе Ракитное, где тогда служил старец архимандрит Серафим Тяпочкин. Неподалеку от него, в селе Покровка Белгородской области, подвизался тогда еще один замечательный старец – архимандрит Геннадий (чуть позже – схиархимандрит Григорий). Кстати, их именами – и отца Серафима, и отца Григория – замыкается книга «Великие русские старцы». Вскоре я отправился к нему, даже не по своей воле и не по собственной нужде, а по просьбе моего тогдашнего духовника, который как раз в то время жил у этого старца.
Я приехал. В храме служба уже закончилась, и было пусто. Я вошел в церковный домик, попал в трапезную, там тоже царила пустота, тогда я постучал в закрытую дверь, приоткрыл ее – и там никого. И вдруг услышал сзади себя голос: «Отец Владимир, что же это ты без молитвы заходишь?» Я оглянулся и увидел, что на маленьком диванчике, на который я и не обратил внимания, лежит маленький старчик. Это и был схиархимандрит Григорий, предсказавший мне будущее священство.
