Какою мерою мерите, такою отмерено будет вами прибавлено будет вам, слушающим (Мк. 4:24)
Представим: прибегает к великому царю бедный член садоводческого товарищества. Просит: «Великий царь, дай мне ведро навоза – мой огород чахнет без него». Отвечает царь: «Отвезите ему машину навоза»…
Того ли просим и мы у великой музыки? Достойно ли общаемся с ней? Она может, конечно, одарить нас обилием эмоций и страстей, высокоумных идей и концепций, ласкающих ухо созвучий. Но ведь не это же главное в ней! В ее великой красоте – богатейшие потенции духовно-нравственного подъема общества. Однако сегодня они не востребованы. Умалены по причине снижения духовной высоты исполнительских и теоретических интерпретаций, что в первую очередь связано с утратой человеком смысла жизни на земле.
«Высокая» музыкальная культура являет собой ныне – к счастью, не стопроцентно, но в значительной мере – род гигантского подлога: под видом исполняемой классики – искусства высокой традиции – выказывает себя психология уже не духовного, а плотского человека. Пошлому исполнению поддакивает бездуховное слышание музыки. Установка слуха музыковедов, исполнителей, композиторов, слушателей, педагогов лишает музыку ее духовной крепости. Забыл, утерял человек знание о том, что истина обретается в лучшем. Искать же посредственное – значит клеветать на бесконечную красоту истины. Духовно-нравственный анализ музыки на уроках призван непрестанно возвращать ей возвышенную красоту – через воспитание музыкального слуха как органа поиска такой неземной красоты.
