Кино хочет быть важным
Оно стоит миллионы, его смотрят миллионы, и оно кажется себе очень значительным. Но все, что оно может, – максимально точно считать настроение современников, его желания, чаяния, взгляды и надежды. Чем точнее, тем важнее. Кино стремится угадать. Премия «Оскар» прекрасна и важна тем, что предельно ясно формулирует и попадает в чаяния, показывая не только то, что смотреть, но и что хотеть смотреть, думать, чувствовать и как оценивать.
Понятно, что об «Оскаре» мечтают фильмы, которые попадают под градацию «художественного произведения», иными словами, произведения, сделанного по законам драмы – с переменой характера, героями с богатым внутренним миром и мировоззренческими вопросами. Фильм о Джеймсе Бонде или Джейсоне Борне никогда не появится среди оскаровских номинантов, с какой бы выдумкой и остроумием он бы ни был сделан. В лучшем случае такая картина получит третьеразрядную номинацию на «Лучший звук» или «Лучший монтаж». Впрочем, тенденция последнего времени играть в фильмах-комиксах по системе Станиславского говорит: не зарекайтесь. Доказательство тому – Хит Ленджер, посмертно претендующий на номинацию «Лучший актер» за роль Джокера в «Темном рыцаре» – последней экранизации комиксов о Бэтмене. Но формировать программы только из фильмов, интересных исключительно знатокам кино, тоже опрометчиво. Среди номинантов должны быть блокбастеры, иначе трансляцию церемонии просто не будут смотреть, как это случилось в прошлом году, когда единственным условным блокбастером была картина «Джуно».
Самая объективная кинопремия
Единственная в мире, где лучших определяет не жюри, а все члены академии, причем голосуют они по всему списку картин, сделанных в истекшем году и, по крайней мере, в течение 7 дней побывавших в американском прокате. Сейчас киноакадемиков около 5000. Место в академии надо заслужить и дождаться специального приглашения. В этому году возможность определять лучших и участвовать в жизни крупнейшего в мире киносообщества получили 105 актеров, режиссеров и продюсеров. Среди них, кстати, француженка Марион Котийяр – в прошлом году она получила «Оскар» за «Лучшую женскую роль» Эдит Пиаф в ленте «Жизнь в розовом свете», а вместе с ним и привилегию судить других.
Кстати, вся академия целиком выбирает только «Лучший фильм», в остальных номинациях голосование ведется по гильдиям: актеры определяют лучших актеров, сценаристы – лучший сценарий, режиссеры – режиссуру и так далее. Таким образом, «Оскар» становится еще ценнее. Правда, для выявления «Лучшего документального фильма», «Лучшего монтажа» и «Лучших спецэффектов» формируются специальные группы из киноакадемиков разных специальностей.
Еще одна немаловажная деталь: голосовать академики могут только за тот фильм, который видели собственными глазами. Но с этой деталью связано несколько неприятных историй, когда членов киноакадемии фактически подкупали борзыми щенками – упаковывая кассету или диск с фильмом-претендентом в коробочки из драгоценных металлов и присовокупляя к посылке корзину с дарами «для приятного просмотра». В результате опцию «кино на дом» запретили, и теперь академики смотрят фильмы-номинанты в кинотеатрах. Понятно, что в таких условиях ленты, идущие большим количеством копий, имеют больше шансов, и у киноакадемика, проживающего где-нибудь в штате Мэн, выбор фаворита не так богат, как у академика, квартирующегося в штате Нью-Йорк.
Штатные синоптики «Оскара»
Премия «Золотой глобус» на 15 лет моложе друга с мечом и вручается примерно на месяц раньше. Обладатель «Глобуса» с огромной вероятностью присовокупит к нему и «Оскар». Впрочем, случаются исключения, как произошло два года назад с фильмом об изнанке глобализации «Вавилон» мексиканского самородка Алехандро Иньярриты. Картина о том, что мы все-таки разные и не должны быть вместе, осталась без главной кинонаграды Америки.
В прошлом году солидарные с бастующими сценаристами кинозвезды отказывались прийти в вечернем наряде, и тогда кинокритики решили вручать «глобусы» в рабочем порядке – в жанре не вечеринки, но пресс-конференции. А нынешнее награждение впервые состоится беспрецедентно рано – уже 11 января. Тогда как 12-го заканчивается голосование оскаровских киноакадемиков. Так что у «Золотого глобуса» как никогда высокие шансы повлиять на «Оскар». Впрочем, принято думать, что большинство киноакадемиков к этому моменту уже определятся и заполнят бюллетени. Шорт-лист «Оскара» будет оглашен 22 января, а ровно через месяц пройдет сама церемония.
«Оскар», повторюсь, камертон не только состояния кино, но и ценностей, ориентиров, заблуждений всего общества. Кино больше, чем какое-либо другое искусство, дает или отнимает точки опоры, просто потому что работает не индивидуально, а массированно, как веерная атака. Впрочем, может быть, это шутка сознания – оглядываясь назад, подверстывать реальность под нынешние представления о ней. Задним умом все крепки. Тем не менее рискну обобщить.
Жюри
«Оскар» не фестиваль в Локарно с экуменическим жюри. У него нет традиции поддерживать религиозное или хотя бы богоискательское кино. Есть другая, достаточно ценная традиция – определять мейнстрим, и даже сейчас – во времена «большого хвоста», когда «тело» – массовая культура, стало крошечным, а хвост – маргинальная культура, пышно развернулся, «Оскар» интересен и тем и этим. Так каким оно было и каким стало теперь – оскаровское кино? Например, какие фильмы не получили награду. А порой еще интереснее: какие ленты проиграли. Далеко не все лауреаты, а уж тем более номинанты остаются в истории кино. Потому что премию дают люди. А глас народа – это все-таки не глас Божий.
Премия появилась в 1928 году. И в самом начале особенных критериев «оскаровского фильма» не было. Кино казалось диковинной игрушкой, в которую пока не наигрались, и не спешили нагружать кино дополнительными смыслами и задачами. Для начала стоило определиться, как видеть кино, как его смотреть. Недаром в первое десятилетие награда за лучший фильм делилась надвое – «Лучшая комедия» и «Лучшая драма». Это понятно: трудно оценивать столь разные эмоции, к тому же когда одна из них априори кажется легче, поверхностней и незначительнее. И любопытно посмотреть, как потом, когда две награды слились в одну «За лучший фильм», разделялись голоса.
Голосуют за фильмы не роботы, а люди, они выбирают лучшее и лучших не только по профессиональным критериям – качеству игры, режиссуры и т.п., но и по эмоциональным – тронула, не тронула, ответило кино на твои вопросы или нет. А иногда вопросов, кажется, вообще нет – достаточно взглянуть на список оскаровских лауреатов 80-х… Но не будем торопиться.
По большому счету первый оскаровский фильм, такой, как мы привыкли себе представлять, – «Унесенные ветром», награжденный статуэткой в 1939 году. Чтобы была понятна размытость критериев, напомню, что конкурентами знаменитой киноленты в тот год были: тоже знаменитая, но детская картина «Волшебник из страны Оз»; вершина голливудского романтизма «Грозовой перевал» по роману Эмили Бронте, а еще фильм Эрнста Любича – «Ниночка» с Гретой Гарбо в роли советской партийной работницы.
В 1940-е годы награды закономерно получали эпические полотна о войне: «Касабланка» (1943), «Лучшие годы нашей жизни» (1946) и надежная экранизация классики – «Гамлет» с Лоуренсом Оливье (1948). После войны нужно было восстанавливать хозяйство, а не искать ориентиры и смыслы, – когда у людей есть общая задача, дополнительная устойчивость им не требуется.
1950-е – время нежности и хрупкой красоты, зрители ищут прекрасное, ценят жизнь и ее удовольствия. «Нью лук» – свежий взгляд – приветствуется не только в модной индустрии. Среди лауреатов и номинантов чистые истории нежности и честного героизма: «Айвенго», «Камо грядеши», «Римские каникулы», «Кошка на раскаленной крыше», «Трамвай “Желание”». Людям хочется петь и веселиться – Джордж Гершвин, огромное количество музыкальных фильмов, еще не ставших мюзиклами, но уже оторвавшихся от обыденности. Фильмы-лауреаты 50-х: «Американец в Париже», «Величайшее шоу мира». Тогда же пришло время осмысления отношений с Творцом. Вернее, стали вообще задаваться вопросами по поводу этих отношений: «Плащаница», «Камо грядеши», «10 заповедей», «История монахини». Чуть ли не каждый год в шорт-листе «Оскара» фильм о вере и безверии.
1960-е – рассвет мюзиклов: «Квартира», «Вестсайдская история», «Оливер», «Звуки музыки», «Моя прекрасная леди». Впрочем, золотых статуэток мюзиклы получили немногим больше, чем десятилетием раньше, но снималось их больше на порядок. Дело в том, что ни о чем особенном люди в 60-е не размышляли, и ничего кроме мюзиклов им особенно не было нужно. И даже такие крупные работы, как «Полуночный ковбой» с Джоном Войтом и Дастином Хофманом (единственный фильм категории Х, получивший «Оскар»), «Душной южной ночью» (фильм о расизме), были просто крупными работами, частным фактом, а не тенденцией. Или это были такие высказывания, которые не хотелось замечать.
В 1970-е в игру вступают нынешние классики. «Оскар» получают «Крестный отец» и «Крестный отец-2», «Пролетая над гнездом кукушки» Милоша Формана, чудесный «Крамер против Крамера», собравший 5 статуэток, «Охотник на оленей» с Робертом Де Ниро в главной роли. Становится очень важен и интересен человек – его личность и личное мнение.
1980-е – время, во-первых, все более затейливых развлечений, а во-вторых, рассвета будущих почтенных старцев от кинематографа. «Взвод», «Человек дождя», «Амадей», «Шофер миссис Дези». А главное, именно в 80-е начало определяться «лицо» оскаровского фильма, каким мы его сегодня знаем.
Типы
Сегодняшний оскаровский фильм легко узнать: он бывает двух типов. Первый тип – назовем его «Унесенные ветром» – это либо исторический эпос о становлении нации (в этом году за них отвечают лента «Австралия» База Лурмана с Николь Кидман и Хью Джекманом в главных ролях, или четырехчасовой байопик «Че» Стивена Содерберга – с блистательным Бениссио дель Торо в роли легендарного революционера). Или история большого и светлого чувства на фоне исторических событий (этим критериям отвечает фильм «Герцогиня» с Кирой Найтли в главной роли). Еще одно непременное условие фильмов этого типа – наличие кинозвезды, исполняющей свою лучшую на сегодняшний день драматическую роль. Если лента выдвигается на «Лучший фильм», но не имеет актерских номинаций, это сомнительное и уж явно нетипичное оскаровское кино. Да, бюджет такого фильма должен быть очень внушительным. Награда положена хотя бы из уважения к тратам. Шутка.
Второй тип – назовем его «Покидая Лас-Вегас» – лента о злоключениях умственно отсталого существа, алкоголика, вынужденного убийцы или обаятельного наркомана. Кино, которое претворяется малобюджетной лентой из жизни низов. В этом году этот тип представляют «Загадочное дело Бенджамина Батона» с Бредом Питтом в роли младенца-старичка, «Чудо святой Анны» Спайка Ли (лента о чернокожих солдатах, во время Второй мировой войны спасающих итальянского мальчика), комедия «Гран Торино» Клинта Иствуда. Экранизация романа Ричарда Йейтса «Дорога перемен» Сэма Мэндеса с Кейт Уинслет и Леонадро Ди Каприо – фильм о людях, которые хотят переменить судьбу, но не могут переменить себя. Сэм Мендес, кстати, уже проявил себя самородком из глубинки, получив безупречный «Оскар» за картину «Красота по-американски».
В прошлом году, кстати, было слишком много фильмов именно второго типа. Так что в этом для равновесия ожидается избыток страстей на фоне мировых потрясений. И еще одно: в оскаровском фильме не должно быть и намека на политическое диссидентство.
Что касается иностранного фильма, это должна быть красивая, экзотическая лента, желательно из страны третьего мира, лирического жанра и с хорошей фестивальной историей. Наш претендент – «Русалка» Анны Меликян – отвечает этим требованиям.
Сложные отношения
Вместе со статуэткой фильм-лауреат обретает второе дыхание: уже побывавшие в кинопрокате ленты возвращаются в кинотеатры, только стартовавшие могут не волноваться – фильм гарантированно принесет прибыль. А для актеров «Оскар» – безоговорочное признание таланта и возможность рассчитывать в дальнейшем на очень хорошие роли. Но в нашем случае иностранная награда практически ничего не прибавляет к успеху и не убавляет неудачу отечественного фильма. В 1968 году «Оскар» эпопеи «Война и мир» Сергея Бондарчука стал всего лишь одной из наград шумной картины. «Москва слезам не верит» обрела народную любовь и преданность отнюдь не благодаря «Оскару», о котором большая часть наших сограждан в 1980 году и не подозревала. «Дэрсу Узала» Акиры Куросава, к которой советские кинематографисты также приложили руку, не стала у нас звездой экрана; «Утомленные солнцем» Никиты Михалкова в 90-е – годы тотального бескартинья – и так посмотрели бы миллионы зрителей. Так что с «Оскаром» мы в сложных отношениях.
Гордиться тут особенно нечем
Не то что бы мы любим и ценим другое кино, а на «Оскар» претендует что-то чуждое. Боюсь, дело в том, что мы чудовищно слабо верим. В том числе и в объективность, неподкупность, человечность и вкус других. Других людей в других странах. Фильмы-лауреаты самых престижных премий и самых авторитетных кинофестивалей далеко не всегда становились фаворитами кинопроката, а даже наоборот. Авторы, считая, что обладание премией само по себе отличная реклама, предпочитали не тратиться и просчитывались: провал в прокате лауреатов Венецианского кинофестиваля – «Возвращения» Звягинцева и «Бумажного солдата» Алексея Германа – это просто какой-то феномен. А кто видел мультфильм «Старик и море» Александра Петрова? А слышал о его «Оскаре»? Это феномен. В компенсацию на Западе эти фильмы прошли или идут с куда большим успехом.
В свою собственную объективность мы тоже слабо верим. И наши кинематографисты только пытаются уловить то самое дыхание страны, ее ожидания и страхи, из-за которых мы так внимательны к «Оскару».
