Среди детских писателей имя Клайва Льюиса сегодня известно многим: герои его «Хроник Нарнии» популярны у наших детей не меньше Карлсона и Винни Пуха. Между тем в англоязычном мире Льюис больше знаменит своими христианскими проповедями, которые привели к вере многих атеистически настроенных читателей.
В знак признания заслуг на ниве духовного просвещения в протестантском церковном календаре наряду с памятью Андрея Рублева и Иннокентия Аляскинского установлен также день особого поминовения Клайва Льюиса — 22 ноября. При этом сам писатель не имел ни священнического сана, ни даже диплома о богословском образовании. Все, что у него было, — это живая вера, которую он стяжал, пройдя сложным духовным путем через скептицизм, атеизм, оккультизм и прочие «измы», хорошо знакомые тем, у кого, по меткому выражению Пушкина, «ум ищет божества, а сердце не находит».
Моменты радости
Нельзя сказать, что состояние безверия было привито Клайву Льюису с детства. Он родился в 1898 г. в ирландском Белфасте, в благополучной, или, как сказали бы в Англии, добропорядочной семье: отец его был адвокатом, мать — дочерью священника, так что в первые годы жизни он получил положенную ребенку порцию христианского воспитания. И мать, и отец были людьми начитанными, хотя их вкусы и характеры очень разнились. Поэтому дом был полон книг. «Найти у нас что‑нибудь почитать было легче, — вспоминает Льюис, — чем, гуляя по лесу, найти травинку».
Когда Клайву было семь лет, у его матери обнаружили рак. Незадолго до этого она начала заниматься с сыном французским и латынью — и вот вместо занятий дом наполнился запахом лекарств, тревожными звуками, зловещим шепотом. Когда стало понятно, что смерть матери неизбежна, Клайв решил прибегнуть к молитве, как его учили. «Я обращался к Богу (как я Его себе представлял) без любви, без почтения, даже без страха. В том чуде, которого я ждал, Бог должен был сыграть роль волшебника; сделав то, что от Него требовалось, Он мог уйти… Интересно, что неудача никак не подействовала на меня. Дело, видимо, в том, что убежденность, которую я возбуждал в себе, не имеет никакого отношения к вере, и потому разочарование ничего не изменило», — так пишет о своем религиозном опыте Клайв Льюис в духовной автобиографии «Настигнут радостью». И все же у него уже тогда был опыт духовного пробуждения. Льюис называл это моментами радости – особые состояния души, как правило, связанные с переживаниями каких‑то очень дорогих воспоминаний. «Сама по себе радость, — объяснял он, — скорее похожа на особую печаль, но это именно те муки, которых мы жаждем. Несомненно, каждый, кто их испытал, не променял бы их на все удовольствия мира. Удовольствия, как правило, в нашем распоряжении; радость нам неподвластна».
После смерти матери воспитанием Клайва и его старшего брата Уоррена занялся отец. Он очень трепетно относился к своему родительскому долгу, но это был, видимо, тот случай, когда чрезмерное усердие шло не во благо делу. То он слишком тщательно выбирал школу, и в результате выбор оказывался за гранью добра и зла. То пытался увещевать расшалившихся мальчишек, промочивших ноги, пуская в ход свое профессиональное ораторское мастерство: «Доколе Катилина». Все это только отдаляло братьев от отца, дом и семья утрачивали для них свой смысл, освободив место школе.
Школьные годы чудесные
Сначала была школа Виньярд, что‑то вроде частного интерната, куда Льюис попал после тихого домашнего уединения. Жизнь там показалась мальчику сущим адом: детей кормили впроголодь, заставляли спать на сыром белье. Обучение тоже оставляло желать лучшего, но каждое воскресенье учеников водили на службу в храм. Хотя все, связанное со школой, вызывало у Льюиса отвращение из‑за жестокого обращения с детьми, но в храме он «бессознательно подпадал под обаяние горящих свечей и благовоний, пышных облачений и гимнов, которые мы пели, стоя на коленях. Там я воспринял христианское учение (а не что‑то "возвышенное"), и наставляли нас люди, по‑настоящему верующие». Но школу вскоре закрыли из‑за недостатка обучающихся, а директора отправили в психиатрическую больницу.
После краткой учебы в местной ирландской школе «рядом с домом», где учащиеся были заняты в основном борьбой друг с другом за выживание, наступил период обучения в Малверн-колледже, одной из известных частных школ Англии. Здесь начинается знакомство Льюиса с мировой культурой и наряду с этим — отход от веры. Первой подлила масла в костер сомнения воспитательница в подготовительных классах, которая «заблудилась в лабиринте англо-американского оккультизма». Она рассказывала о невидимом мире, Откровениях, Высшем Разуме, возбуждая у доверчивых слушателей страсть к сверхъестественному. «Расплывчатая умозрительность оккультизма размывала четкие истины, и я с удовольствием это принимал. Все стало умозрительным, Высшая Мысль не требовала ни веры, ни послушания, и мне это понравилось», — с горечью констатирует Льюис.
В отличие от Джоан Роулинг, которая на примере Хогвардса описывает особенности частной английской школы со знаком «плюс», поскольку ее герой — победитель, Льюис в автобиографии описывает то же, но более жестко и со знаком «минус», поскольку с точки зрения школьной элиты он был явным «лузером». «С духовной точки зрения зло школьной жизни в том, что вся она подчинена карьеризму. Конечно, этим озабочены и взрослые, но ни в одном взрослом обществе это не становится главным делом жизни. Здесь же некоторые мальчики просто всю свою жизнь до мелочей подчиняли карьерным соображениям. Ради карьеры они занимались спортом, подчинялись правилам, выбирая себе и одежду, и друзей, и развлечения, и даже пороки».
Отец Льюиса усомнился в достоинствах модной школы, когда его старший сын должен был поступать в университет. Перед экзаменами он отправил Уоррена к своему старому другу, бывшему директору одного из колледжей в Ирландии, мистеру Кёркпатрику. Друг не стал скрывать, что образование Уоррена оставляет желать лучшего, и довольно быстро подготовил старшего брата к военному колледжу. Туда же, к Кёркпатрику, отец отправил потом и своего младшего сына.
Клайв Льюис о Кёркпатрике вспоминает с нескрываемым восторгом, хотя в духовном плане, будучи скептиком и атеистом, он мало что дал своему ученику. Но приучил Льюиса логически мыслить, искать точное слово, спорить, отстаивать свою точку зрения по всякому поводу, будь это сорт сыра или исландские саги, не говоря уже о том, что благодаря занятиям с ним в 1916 г. Льюис поступил в Оксфорд на классическое отделение и даже стал стипендиатом.
Обретение веры
Льюис успешно окончил университет в Оксфорде и там же какое‑то время спустя стал профессором. Практически вся его жизнь связана с этим городом. В течение 29 лет он преподавал английскую литературу в колледже Магдалены. За все это время он лишь дважды покидал пределы Англии. В первый раз ушел добровольцем на фронт во время Первой мировой войны, попал в Нормандию, был в окопах при Сомме, но его отправили в госпиталь с сильной простудой, и там, на больничной койке, Льюис открыл для себя Герберта Честертона, чей «Вечный человек», написанный с долей английского юмора, произвел на него неизгладимое впечатление. Это был новый поворот к христианству.
Важную роль в обращении Льюиса сыграл его оксфордский друг и коллега Джон Рональд Толкин, с которым с конца 20‑х годов они вели постоянные споры о вере и литературе, образовав клуб «Инклинги», куда входили и другие их друзья-филологи. На заседаниях «инклингов» рождались и обсуждались творческие замыслы, из которых потом выросло немало литературных шедевров, один из которых, к примеру, «Властелин колец». Так Льюис постепенно, от спора к спору, от книжки к книжке, от атеизма перешел к идеализму. Затем стал по воскресеньям ходить в церковь, «не потому, что принял христианство, а просто я счел, что надо каким‑то совершенно очевидным жестом продемонстрировать свою принадлежность к определенному "лагерю"». Притом что беседы со священниками доставляли Льюису немало удовольствия, оставалось непонимание, для чего нужна вся обрядовая сторона веры, как жить, если признать, что твоя душа принадлежит Богу. «Я очень хорошо помню миг, когда прошел последний отрезок пути, хотя едва ли понимаю, как это случилось. Однажды, солнечным утром, я отправился в зоологический парк. Вначале я еще не думал, что Иисус Христос — Сын Божий; когда мы добрались до места, я твердо это знал».
Именно обретение веры дало новый импульс развитию Льюиса как писателя. До этого он публиковал свои поэтические произведения, посвященные духовным поискам, но принятие Христа дало ему такой приток новых мыслей и чувств, что он стал беседовать об этом со студентами, друзьями и в итоге свои размышления начал оформлять в виде популярных религиозных трактатов. Первым был написан трактат «Страдание», где Льюис разъясняет и доказывает читателю основы христианской веры. Выход трактата в 1940 году совпал с началом Второй мировой войны. В это время не только в России, но и в Европе стали открываться и наполняться людьми храмы: очень многие обратились к Богу. И книга Льюиса оказалась невероятно востребованной. Его стали приглашать выступать перед разными аудиториями и в итоге предложили вести цикловые беседы о христианстве по радио. Лекции, встречи с разными людьми, вопросы дали пищу для дальнейшего развития темы духовной жизни христианина. Льюис пишет новый трактат-притчу «Письма Баламута». Сама идея рассказать людям об искушениях устами беса сначала показалась Льюису очень оригинальной, но впоследствии он не считал книгу удачной и не любил ее. Тем не менее именно «Письма», опубликованные в Америке, принесли ему первую громкую славу. Далее выходит цикл «Просто христианство», созданный на основе радиобесед, потом трактат «Чудеса», где Льюис пытается дать философское осмысление религиозной проблеме. Ученую аудиторию проповеди Льюиса задели за живое. Были устроены дебаты, где против Льюиса выступала философ-аналитик христианского вероисповедания из Кембриджа Элизабет Энскомб, и Льюис как проповедник потерпел поражение, хотя сама Энскомб так не считала. Тем не менее, обжегшись на философах, Льюис обращается к детям и создает одну за другой свои «Хроники Нарнии», сделавшие его знаменитым детским писателем.
В это же время происходит еще одно важное событие в жизни Льюиса. Просматривая свою корреспонденцию, он наткнулся на письмо американки, которая писала, что пришла к вере благодаря его книге «Настигнут радостью». Неожиданна была подпись: «Джой Грэшем». Джой (Joy) переводится с английского как «радость». Книга Льюиса называлась «Surprised by Joy».
Поздняя любовь
Поскольку Оксфорд был основан монахами, то многие оксфордские учителя традиционно жили холостяками, всецело отдаваясь работе. Льюис жил вместе со своим братом Уорреном, который выполнял роль его секретаря и литературного агента (Клайв сам даже не умел печатать на машинке). Также при них жила миссис Мур, мать боевого товарища Льюиса, убитого при Сомме, которому Клайв обещал, что в случае чего позаботится о ней.
Джой Грэшем, американская поэтесса и писательница, была младше Льюиса на 14 лет и, прежде чем вступить с ним в переписку, была влюблена в его книги. Эссе Льюиса о Христе попались ей в период семейного кризиса. Муж Джой, писатель Вильям Грэшем, был, как часто случается с творческими личностями, человеком неуравновешенным и подверженным алкоголизму. Джой с двумя сыновьями отправилась в Англию, где она хотела, в том числе, увидеть своего духовного наставника Клайва Льюиса.
Встреча с Льюисом состоялась. Его брат писал об этом так: «Она привлекла Джека прежде всего своим несомненным интеллектом. Это была единственная женщина в его жизни, которая обладала столь же гибким, как у него, умом, такой же широтой интересов, такой же логической хваткостью и, кроме того, прекрасным чувством юмора».
Вернувшись домой из Англии после своей первой встречи с Льюисом, Джой обнаруживает, что у ее мужа роман с ее кузиной, на попечение которой она его оставила. Она подает на развод, муж хочет оставить все как есть. Пройдя через все круги судебного разбирательства и добившись своего, Джой снова уезжает в Англию. Она посвящает Льюиса в свою ситуацию и просит вступить с ней в фиктивный брак, чтобы она могла получить британское гражданство. Джек с готовностью откликается на просьбу. Но вскоре обнаруживается, что Джой смертельно больна: у нее находят рак кости. Льюис не отходит от ее постели и тогда же предлагает ей заключить настоящий церковный брак и стать его женой. Поскольку католики не венчают разведенных, таинство совершил знакомый Льюису священник англиканской церкви. И случилось чудо — смерть отступила, подарив супругам еще три года совместной жизни. Ради Джой Льюис изменил своему привычному затворничеству и отправился с женой в свадебное путешествие в Грецию. Это была его вторая заграничная поездка, если первой считать выезд на фронт в Нормандию.
В 1960 г. Джой умерла. Через год в Америке покончил с собой и ее бывший муж, узнав, что болен раком. Их дети остались на попечении Льюиса. Клайв Льюис как мог старался заменить детям Джой отца, но отношения с мальчиками сложились по‑разному. Старший сын Джой не принял отчима и даже в пику ему стал ортодоксальным иудеем. Младший полюбил Льюиса всей душой: Дуглас Грэшем был исполнительным продюсером всех серий «Хроник Нарнии», занимается наследием отчима.
Льюис пережил Джой всего на несколько лет. После ее смерти состояние его здоровья резко ухудшилось. Он прекратил преподавать и вскоре умер от сердечного приступа, не дожив недели до своего 65‑летия.
